Satura rādītājs

Стикане, В. Правовой статус женщин в средневековой Латвии: наследственное право на землю. Daugavpils Universitātes Humanitārās fakultātes XII Zinātnisko lasījumu materiāli. Vēsture. VI sējums, II daļa. Daugavpils: Daugavpils Universitātes izdevniecība Saule, 2003. 108 lpp.>50.-55.lpp.
______________________________________________________________________

[50.lpp.]

Правовой статус женщин в средневековой Латвии: наследственное право на землю

Наследственное право на землю в среде ленников и в сельской общине в Ливонии в XIII­XVI вв. в той или иной мере изучалось со 2-й пол. XVIII в., но права женщин на наследование ленов и крестьянских участков до сих пор оставались без внимания исследователей. В данной работе уделено внимание главным образом праву женщин коренного происхождения, крестьянок, наследовать недвижимость.

Сельские жители составляли основное население Ливонии. В течение средневековья и к концу XVI в. они стали крепостными крестьянами. Право наследования зафиксировано в нескольких кодексах земельного права, т. н. “Ливонских Правдах”, которые сохранились лишь в копиях XVI­XVIII вв. По реконструкциям историков, эти правовые источники были кодифицированы в XIII­XIV вв. на средненижненемецком языке [Zeids 1992; Arbusow 1924; Švābe 1927; Zemzaris 1974.; Назарова 1980; Lazdiņš 1998]. Правды содержали правовые нормы местных народностей – латгалов[1], ливов, куршей и земгалов. В отличие от типологически близких правовых источников Западной Европы, Скандинавии и Восточной Европы V­XIII вв. [Данилова 1974; Wührer 1959; Ковалевский 1977; Гуревич 1977], Ливонские Правды коротки и скупы на историческую информацию. Нормы наследования земли и имущества женщинами близки к тем нормам, которые мы находим в соседних странах, особенно – в прусской земле Померании, в Швеции, на Готланде, в Дании, а также на Руси [Пашуто 1955; Греков 1957; Frank 1938; Schildener 1818]. Материал, помогающий исследовать историю наследования, содержится и в договорах, различных кадастрах, хозяйственных документах, инвентарях имений.

В договорах XIII в. и в кодексах права латгалов и куршей, земгалов и селов наследственное право женщин коротко выражено принципами, которые имеют также широкое отражение в латышских народных песнях юридического характера.

Договор куршей с Ливонским Орденом в 1267 г. предполагал наследственное право до четвертого поколения мужской линии и право наследовании дочерей, если отсутствовали наследники мужского пола [UB I: 155; Новосельцев, Пашуто и Черепнин 1972: 311-313]. Кодекс права куршей и земгалов (Западная Латвия) признавал наследование матерями и дочерьми, если не было сыновей. Некоторые права на земельное наследство имели и боковые родственники - братья покойного. Вдова с детьми имела долю в наследстве, пока вторично не выходила замуж. Братья-наследники были обязаны давать сестрам приданое [Arbusow 1924: 27a, b, c, d; Назарова 1980: 175-178]. Согласно Земельному праву латгалов (Восточная Латвия), братья главы семьи уже не были конкурентами [51.lpp.] ближайшим женщинам - при отсутствии сыновей все имущество оставалось вдове и дочерям, а при вторичном замужестве вдовы дочери и мать делили наследство пополам. Предусматривался и вариант раздела земли между сыновьями и дочерьми [Arbusow1924: 10a, b, d, 11a, b.; Назарова 1980: 172-173].

Правовые принципы - сын исключает мать и дочерей из наследования, но дает долю сестрам в виде приданого - весьма характерны для различных исторических эпох, прежде всего - для права варварских народов (leges barbarorum), и являются одной стороной особого правового института - половой опеки или попечительства над женщинами.

Свободная женщина не была свободным гражданином с его гражданскими правами и обязательствами - на народном собрании, в суде, при уплате налогов или дани, в военных отрядах участвовали отцы, мужья или сыновья. Выходя замуж, женщина, как правило, покидала свою отчину и выходила из под опеки рода или семьи (отца или братьев) под попечительство мужа и его семьи [Wührer 1959: 48]. Как и братья, она имелa свою долю в наследстве - приданое, которое выражалось в виде движимого имущества, но в средневековье могло выражаться и в виде земли [Stikāne 1997: 21].

При сравнении наследственного права женщин в CII-CV вв. в различных странах и в различных сословиях, оказывается, что права дочери и вдовы имели множество вариантов, юридических нюансов и находились в процессе бурного развития. В правовых актах Европы отражается последовательность развития наследственного права женщин, которая видна и в правах коренного населения Ливонии.

Во-первых, возрастало преимущество дочери перед боковыми родственниками. В странах Балтийского региона некоторое преимущество братьев отца на родовую землю сохранялось весьма долго. Так, брат отца и дочь были конкурентами в наследовании отчины при отсутствии сыновей не только по куршскому праву, а также по готландскому праву, записанному в 1220-х гг. [Schildener 1818: XLVIII, 273]. В Земельном законе северогерманской земли Дитмарш еще в 1447 г. предусматривалось преимущество мужской линии рода перед дочерью при продаже земли [Franz 1939: 146]. Если дочь становилась наследницей земли, это сокрушало сами основы общества и гражданские права, построенные на половом опекунстве. Как наследница, единственная дочь была обязана платить налоги, виру за кровных родственников, но, как правило, - до свадьбы, когда она получала опекуна-мужа. Так, в законах Фростатинга Норвегии единственная наследница земли получала особое название - держательница кольца (baugrygr) и участвовала при получении и плате выкупа, но лишь до своей свадьбы. Выходя замуж, права и обязанности она передавала к ее мужу. В норвежском законе сказано, что земля, которая три раза попадает в наследство замужней женщины, теряет свойства отчины (odal) и становится частным имуществом (eign), в котором наследственное право женщин и мужчин равны [Гуревич 1977: 55].

Во-вторых, приданое дочери могло получить вид земли и также перерасти в головную долю отцовского наследства. На Готланде в XIII в. брат мог дать [52.lpp.] совершеннолетней сестре 1/8 земли и не беспокоиться о приданом [Schildener 1818: I. 24.4, 28.5]. В Древнейшем рыцарском праве Ливонии тоже имеется норма о братьях, которые вместо приданого могли дать сестре землю в пожизненное держание [Sbt: Art. 15]. Как полагает историк И.Штернс, в средневековье в крестьянской среде Латвии имело место наследование головной доли в виде полей, и сестры наравне с братьями могли получить в наследство землю [Šterns 1997: 531]. Это соответствует принципу, сформулированному в праве латгалов. Сведения о наследовании земли дочерьми, имевшими брата, в небольшом числе имеются в ливонских документах XV-XVI вв. [GU I: 59a, 384; Firks 1900: 100; Neretas baznīcas revīzija 1591: 10; Rēzeknes revīzija 1599: 327; Švābe 1921: 76-93], но народная традиция вплоть до XIX в. признавала женское наследственное право на землю лишь при отсутствии брата. Если имелись братья, сестра только в исключительных обстоятельствах наследовала землю [Bauer 1972: 69-70. Kauna kauna bāliņam, / māsa valda tēva zemi. LD 3810,2; 3811]. Выделение точно фиксированной доли дочери в законодательстве Латвии XIV-XVI вв. и в дальнейшем (как при Ярле Биргере (1247-1266) в Швеции [Ковалевский 1977: 124] и в Дании [Frank 1938: I. 1, 52, 53]) не известна. Правовая норма о наследовании дочерей вместе с братьями в Земельном праве латгалов по-разному интерпретирована в исторической литературе. В праве сказано, что наследство достается сыновьям и дочерям, если отец уходит от жены и семьи. Уход мужа - бегство или развод - очевидно, считался фикцией смерти, и в таком случае земля теряла некие свойства отчины, и, возможно, женщины в таком имуществе получали больше наследственных прав [Назарова 1980: 127]. Нужно отметить, что в отличие от норм, регулирующих женское наследие у куршей, в праве латгалов не было нормы об обязанности братьев давать сестрам приданое. Доля сестры - уже законная доля от имущества.

В-третьих, возрастали права наследования вдовы, что привело и к усилению роли матери, и к изменениям в системе полового опекунства: опекуном малолетних детей и незамужней дочери могли быть не только мужские родственники, но и мать. Если имелись дети, вдова до второго замужества пользовалась имуществом вместе с детьми. В немецких землях, в Литовском княжестве, в Польше по меньшей мере до XIV в. в таком случае для вдовы требовался опекун из мужских родственников со стороны мужа, а на Руси лишь вдова из высших сословий становилось полноправным опекуном своих детей [Sachsenspiegel 1933: I. 23.2. Пушкарева 1989: 107, 234]. По Древнейшему рыцарскому праву Ливонии мать становилась полноправным опекуном малолетних сыновей и дочерей [Sbt : Art. 16; 19; 21,1]. То же самое встречаем и в Земельном праве латгалов, причем наиболее близкая аналогия права наследования латгалов имеется в датском Земельном праве Зеландии конца XII-начала XIII в., где мать и дочери наследовали имение как единственные наследницы и делили его пополам. В Дании в таком случае они имели специальное название (nokkakunar), но лишь до выхода дочерей замуж, т.е. до попадания их под опеку мужа [Frank 1938: I, 55-59]. Думается, что возрастание прав наследования вдовы и усиление роли матери как опекуна в какой-то мере отражается [53.lpp.] и в этнографическом и фольклорном материале Латвии: в свадебном сюжете, где мать (как опекун дочери) выдает дочь замуж и дает ей приданое.

В Латвии женщина как держательница земли и представительница семьи в публичной сфере по письменным источникам известна лишь начиная с CVI-CVII вв. Хотя в небольшом числе, но хозяйки - наследницы (скорее всего вдовы) были внесены в ваковые книги и инвентари имений, и они несли ответственность за обязанности семьи или двора [Anschlag 1566: 159-181; Kurzemes zemnieku nodevu saraksts 1583: 207; Ludzas pilsnovada revīzija 1583: 67-92; Vidzemes 1638.gada arklu revīzija: IV,1: 21]. В CVI вв. ливонские женщины - крестьянки также впервые были обложены индивидуальными налогами [Stikāne 2001: 64, 70].

Наследственное право женщин в течение средневековья существенно выросло во всех слоях и во всех формах земельных держаний, создавая фундамент для изменений в гражданском статусе женщин и сокрушая систему полового опекунства. Развитие наследственного права было разным в разных сословиях и социальных группах. В немецком ленном держании Ливонии прирост наследственного права женщин в целом очевиден, и к XVI в. можно говорить об аллодизации ленного земледержания в Ливонии. Так же и крестьяне во времена Ливонии имели права земельного держания, которые были шире прав крепостных крестьян XVII-XIX вв., что надо учитывать при исследовании наследственного права женщин. Земельное право коренных жителей показывает два варианта в наследовании женщинами, из которых права куршей более архаичны и ограничивали права наследования женщин в родовом имении. Латгальские права давали женщинам гораздо больше возможностей наследовать земельное имущество. Источники о наследовании женщинами в средневековье очень скупы, лишь в CVI вв. появляются письменные источники, показывающие прирост прав наследования земли и изменения в системе полового опекунства в сельском обществе.

Сноски и примечания:

1.      Anschlag 1566 – Anschlag der aus dem Leibgeding der Herzogin Anna von Kurland zu erwartenden Einkünfte 1566 // Sitzungsberichte der Kurländischen Gesellschaft für Literatur und Kunst zu Mitau.- 1897.

2.      Arbusow 1924 – Arbusow L. Die altlivländische Bauerrechte // Mitteilungen aus der livländischen Geschichte.- 1924.- Bd. XXIII.

3.       Bauer 1972 – Bauer G. Gesellschaft und Weltbild im baltischen Traditionsmilieu.- Heidelberg, 1972.

4.      Firks 1900 – Neue Kurländische Güter-Chroniken. Neue Folge / bearb. und hrsg. v. E. Firks. 1. Abteilung: Kirchspiel Kandau.- Mitau, 1900.

5.     Frank 1938 – Erbbuch und unbüßbare Sachen // Germanenrechte: Texte und Übersetzungen / hrsg. v. Dr. H.Frank. Bd. 8: Dänische Rechte.- Weimar, 1938.

6.     Franz 1939 – Dietmarsches Landrecht // Germanenrechte. Neue Folge. / hrsg. v. Dr. H.Frank. Bd.1: Deutsches Bauerntum. T.1: Mittelalter.- Weimar. 1939.

7.      GU – H. Bruiningk, N. Busch (Hrg.). Livländische Güterurkunden. Bd. I–II (1207–1545).- Riga, 1908–1923.

8.     Kurzemes zemnieku nodevu saraksts 1583 – Kurzemes zemnieku nodevu saraksts / Izd. L. Arbuzovs. // LU Raksti. 1924.- X.sēj.

9.     Lazdiņš 1998 – J.Lazdiņš. Zemnieku kārtas tiesību avoti un komentārs // Latvijas tiesību avoti: Seno paražu un Livonijas tiesību avoti 10.gs.–16.gs.- Rīga, 1998.- 1.sēj.

10.    LD – K. Barons, H. Vissendorfs. Latvju dainas.- Jelgava, Pēterburga, 1894–1915.- 1.–6. sēj.

11.   Ludzas pilsnovada revīzija 1583 – Р.Беляшевский. Материалы по истории Прибалтийского края // Труды Х археологического съезда в Риге 1886.- Т. III.- Москва, 1900.

12.   Neretas baznīcas revīzija 1591 – Latvijas Valsts Vēstures arhīvs, 6131. f., 1. apr., 31. lieta.

13.   Rēzeknes revīzija 1599 – St. Škutāns. Documenta historiam Livoniae australis illustranta. // Acta latgalica 4. – [Minhene], 1972.

14.    Sachsenspiegel 1933 – Sachsenspiegel. Land- und Lehnrecht / hrsg. v. K. A. Eckhardt.- Hannover, 1933.

15.    Sbt – Livonijas senākās bruņinieku tiesības // Latvijas tiesību avoti: Seno paražu un Livonijas tiesību avoti 10.gs.–16.gs.- Rīga, 1998.- 1.sēj.- 46.–59. lpp.

16.   Schildener 1818 – Gutha-Lahg dass ist: Der Insel Gottland altes Rechtsbuch / Hrsg. von Dr. K. Schildener.- Greifswald, 1818.

17.   Stikāne 1997 – Stikāne, V. Sieviete barbaru sabiedrībā tiesību avotu spogulī // Latvijas vēsture. 1997. Nr. 4 (28). 20.–36.lpp.

18.   Stikāne 2001 – Stikāne, V. Lauku sabiedrības sieviete sabiedriskajā sfērā viduslaikos un jauno laiku sākumā // Latvijas Vēstures institūta žurnāls. 2001. Nr. 4. 63. –83.lpp.

19.    Šterns 1997 – Šterns I. Latvijas vēsture 1290–1500.- Rīga, 1997.

20.   Švābe 1921 – Švābe A. Latvju kultūras vēsture.- Rīga, 1921.- 1. sēj.- 1.d.: Sabiedriskā kultūra. Dzimts satversme.

21.   Švābe 1927 – Švābe A. Vecākās zemnieku tiesības.- Rīga, 1927.

22.   UB – F. G. Bunge. Liv-. Esth- und Curländisches Urkundenbuch nebst Regesten. Bd. I–XII (1093.–1472.); I.–II (1494.–1510.).- Reval, Riga, Moskau, 1853.–1914.

23.   Vidzemes 1638.gada arklu revīzija – Vidzemes 1638. gada arklu revīzija. Latviešu novadi. / izd. E. Dunsdorfs. // LVA. – 4. sēj., 1.burtnīca.- Rīga, 1938.

24.   Wührer 1959 – Wührer K. Die Schwedische Landschaftsrechte und Tacitus’ Germania // Zeitschrift der Savigny Stiftung für Rechtsgeschichte, Germanistische Abteilung.- 1959. Bd.- 76. S. 1 - 52.

25.   Zeids 1992 – Zeids T. Senākie rakstītie Latvijas vēstures avoti līdz 1800. gadam.- Riga, 1992.

26.   Zemzaris 1974 – Zemzaris J. Latvijas feodālisma perioda tiesību vēstures avoti V. Lāča LPSR Valsts bibliotēkas Rokrakstu fondos // LPSR Valsts bibliotēkas raksti.- Riga, 1974.- 5. sēj.

27.    Греков 1957 – Греков Б.Д. Польская Правда. Опыт изучения общественного и политического строя Польши XIII в. по Польской Правде –”Книге Права” // Избранные труды.- Москва-Ленинград, 1957.- Т. 1.

28.    Гуревич 1977 – Гуревич А.Я. Норвежское общество в ранее средневековье.- Москва, 1977.

29.   Данилова 1974 – Данилова Г.М. Проблемы генезиса феодализма у славян и германцев.- Петрозаводск, 1974.

30.    Ковалевский 1977 – Ковалевский С.Д. Образование классового общества в Швеции.- М., 1977.

31.    Назарова 1980 – Назарова Е.Л. “Ливонские Правды” как исторический источник // Древнейшие государства на территории СССР.- Москва, 1980.- С. 5­170.

32.    Новосельцев, Пашуто и Черепнин 1972 –Новосельцев А.П., Пашуто В.Т., Черепнин Л.В. Пути развития феодализма.- Москва, 1972.

33.    Пашуто 1955 – Пашуто В.Т. Помезания. “Помезанская Правда” как исторический источник изучения общественного и политического строя Помезании XIII – XIV вв.- Москва, 1955.

34.    Пушкарева 1989 – Пушкарева Н.Л. Женщины Древней Руси.- Москва, 1989.

Summary

This is an analysis on women’s hereditary right to farmsteads of Latvia’s inhabitants - the aerator’s, the peasants - as they were provided during 13^th-16^th century Livonia. A status of woman is characterized by the guardianship. A guardian of the daughters is the heir of the “fathers’ land” whose obligation is to marry her off and give the portion of the inheritance - dowry. A daughter without brothers can get her portion as a land. Due to enlargements of daughter and widow hereditary rights, the women’s right in the Middle Ages was on the increase, but guardianship changed greatly in the 16^th century.